Альгирдас Палецкис: История в Литве — поле идеологической войны. Все «враги» должны уничтожаться

ИА REGNUM беседует с литовским политиком Альгирдасом Палецкисом — главой Социалистического народного фронта Литвы. :::Как известно, Палецкис подвергался судебным преследованиям за то, что поставил под сомнение официально принятую версию вильнюсских событий 13 января 1991 года, согласно которой все раненые и погибшие у городской телебашни пострадали от действий советских войск. После того, как его оправдал суд первой инстанции, судебные слушания были возобновлены — и на днях был вынесен обвинительный приговор.

— Итак, по результатам повторного рассмотрения вашего дела суд признал вас виновным. А как именно была сформулирована ваша вина?

— Меня признали виновным в так называемом «отрицании советской агрессии против Литвы в 1991 году». Обвинительное постановление вынес уже суд второй инстанции — и его постановление сразу вошло в силу, хотя еще и может быть обжаловано Верховным Судом.

Конкретно, это «отрицание агрессии» было найдено в высказанной мной фразе «выясняется, что свои стреляли в своих». Хотя, кстати, еще в ходе первого судебного процесса эксперт-лингвист заявила, что в данном моем выражении не содержалось категорического утверждения, а всего лишь частное мнение. Однако, по словам судьи, источники, на которые я опирался, высказывая это мнение, «не вызывают доверия». Первым из этих источников является книга ныне покойного писателя Витаутаса Петкявичуса «Корабль дураков». Он являлся председателем парламентской комиссии по вопросам госбезопасности в самом начале 90-х — и, надо думать, у него имелась информация по событиям того времени. Однако, сия книга была найдена «не заслуживающей доверия» в силу того, что по другому ее эпизоду Петкявичус в свое время судился с Витаутасом ландсбергисом, возглавлявшим тогда парламент Литвы. По мнению судьи, этот факт автоматически перечеркивает все достоинства книги — хотя на ее четвертой странице прямо указано, что «автор принимает на себя всю ответственность за изложенное». Вторым моим источником была книга Юозаса Колялиса, написанная в тюрьме, когда ее автор находился под судом по обвинению в так называемой «подготовке переворота в 1991 году» — в ту пору он являлся заместителем первого секретаря Компартии Литвы на платформе КПСС (образовавшейся в ходе раскола последней). Ну а так как он был осужден, то и его книга оказалась неправильной и недостоверной. Третий мой источник — то был Аудрюс Буткявичус, глава департамента охраны края. Было несколько интервью с ним, опубликованных в газете «Обзор», в которых он признавался, что сознательно планировал жертвы во время трагических событий 13 января 1991 года. Он, правда, потом опроверг данные свои высказывания — но опровержение было сделано настолько незаметным образом, что мало кто о нем узнал. Однако, судья посчитала, что я должен был это заметить! Наконец, судья полностью обошла вниманием свидетельства найденных мною людей, рассказывавших, что в тот день своими глазами видевших выстрелы с крыш зданий, людей, находившихся на тех крышах. В общим, суд сделал вывод, что я, как бывший парламентарий, человек с высшим образованием, обязан был учесть «несерьезность» своих источников. Более того, по словам судьи, я «обязан был побежать в прокуратуру, дабы выложить там на стол эти источники».

— Скажите, вы изначально ожидали, что приговор будет именно таким?

— Честно говоря, я ожидал, что он окажется много жестче и не исключал, что придется пройти через реальный тюремный срок. Статья 170-я, часть 2-я Уголовного Кодекса, по которой меня обвиняли, предусматривает наказание от крупного денежного штрафа до двух лет заключения. После того, как суд первой инстанции меня оправдал, на наши судебные органы было оказано серьезное давление. Бывшие литовские «лесные братья» обрушили на общественность и официальные органы град писем, в которых призывали разобраться со мной по полной программе. Экс-вице-премьер Зигмас Вайшвила прямо написал судье, потребовав осудить меня «по всей строгости». Правящая элита демонстрировала свое железное стремление не поступиться ни единой частью официальной версии истории государства. И я, безусловно, имел все основания опасаться, что мое дело «додавят» по максимуму. Впрочем, штраф величиною в восемьдесят литовских прожиточных минимумов (около трех тысяч евро) — тоже не самая приятная на свете вещь. Тем более, что меня обязали выплатить его до начала августа. Уже сейчас ко мне обращаются разные люди, предлагающие помочь собрать необходимые деньги. Oтказ oплатить штраф послужил бы хорошей демонстрацией гражданского неповиновения — нo тогдa меня и мою партию не допустят к предстоящим парламентским выборам, которые намечены на 14 октября. В любом случае, я, конечно, намерен опротестовать приговор — и в Верховном суде Литвы и в Европейском суде по правам человека.

— То есть, вы считаете, что ваше дело чьим-то волевым актом довели до обвинительного приговора?

— Хороший вопрос. Судья первой инстанции прямо руководствовался законом — и не нашел, в итоге, в высказанных мною словах о событиях 1991 года каких-то предосудительных вещей. И то сказать, я ведь не занимался разрушением основ литовской государственности, а всего лишь напомнил о снайперах, которых видели в тот день на крышах. И сейчас этот факт уже никак не утаить — джинн выпущен из бутылки. И, как я уже говорил, судья первой инстанции пришел к выводу, что я высказал «частное мнение», связанное с существованием информации из источников, с которыми может, при желании, ознакомиться любой человек. В общем, состав преступления не был найден. А уже второй суд решил, что источники недостоверны, что они несут дезинформацию — и я причастен к распространению оной дезинформации. Так что, как видите, все это явно не было случайным.

— Значит ли это, что в литовском обществе наложено табу на свободное обсуждение некоторых исторических проблем?

— Боюсь, что доказательство существования такого табу стало основным результатом моего судебного дела. Я говорил о событиях двадцатилетней давности, расследование которых продолжается. Абсурд ситуации в том и состоит, что уголовное дело о событиях 13 января 1991 года до сих пор так и не закрыто! Литва и Российская Федерация и по сей день спорят между собой по ряду аспектов этого дела. Естественно, тут все до крайности идеологизировано и политизировано — к сожалению, со стороны именно литовских властей. И вдруг появляется статья Уголовного Кодекса, предусматривающая наказание за одно только сомнение в официальной версии тех событий. Фактически, 13 января приравняли чуть ли не к Холокосту и преступлениям нацистской Германии! Зачем такое понадобилось? Непредвзятые люди указывают, что незыблемость официальной версии очень выгодна для некоторых представителей нынешней правящей элиты — поскольку изображает их в самом героическом и благородном свете. Дескать, несмотря на все преступления и тиранства советского тоталитарного монстра, они вырвали Литву из «коммунистического ада» и привели в нынешний «демократический рай». Российская Империя, СССР и Российская Федерация изображаются у нас средоточием всевозможного зла — а наши правители, значит, спасли нас от него и привели в благословенную Европу. Этот тезис рассматривается, как способ национального сплочения, позволяющий «перевести стрелки» с социальных неурядиц в вектор ура-патриотизма, ненависти к внешнему противнику. Потому и история рассматривается в качестве поля идеологической войны — а все «враги», дерзнувшие хоть в чем-то оспорить официальную версию, должны беспощадно подавляться. На реальное же изучение исторических фактов недавнего прошлого элите наплевать — равно как и на свободу слова, на укрепление гражданского общества и на развитие взаимоотношений с соседями. Например, есть у нас такая партия под названием Союз отечества (консерваторы и христианские демократы) — в частности, они известны тем, что постоянно поднимают вопрос «компенсаций за оккупацию», которые хотят «стрясти» с РФ. В их рядах состоят как Витаутас Ландсбергис, так и нынешний премьер-министр Андрюс кубилюс, а также многие бывшие «лесные братья» (ныне получающие большие государственные пособия) и члены их семей. Так вот, именно эта партия в 2010 году внесла законодательную поправку, предусматривающую применение реальных санкций по отношению к тем, кто имеет дерзость подвергать сомнению некоторые положения официальной истории.

— Каковы конкретные политические планы вашей партии на ближайшее время?

— Безусловно, в первую очередь это участие в предстоящих выборах. Мы сейчас являемся, фактически, единственной по-настоящему левой партией Литвы — поскольку местные социал-демократы нынче явно дрейфуют вправо. Поэтому многие люди сейчас хотели бы, чтобы государство в нынешней кризисной ситуации начало уже осуществлять какие-то меры ограничения доселе абсолютно бесконтрольного рынка. Есть запрос на проведение куда более социально-ориентированной политики, нежели раньше, на улучшение отношений с Россией и Белоруссией, восстановление утраченных торгово-экономических связей. Это как раз то, чем мы хотели бы заняться в случае обретения власти. Понятно, что легко не будет, конкуренция сейчас крайне велика — особенно из-за того, что появилось немало новых партий популистического толка. На словах они рядятся в левые одежды, а на деле представляют интересы монополистического капитала. Так что, в ближайшие месяцы нас ждет немало интересной и важной работы.

ИА REGNUM