«Импичмент» по-висагински
Во-первых, прошу прощения у читателей за задержку материала с заседания Совета. Ничего не поделаешь, форс - мажорные ситуации бывают и у корреспондентов, на этот раз в виде высокой температуры.:::Но когда, наконец, смогла сесть за компьютер, поймала себя на мысли, что затрудняюсь подступиться к теме. До сих пор не могу понять, что это было, то ли трагикомедия, то ли реалити шоу. Вроде бы, надо дать выступления главных героев, но не могу логически выстроить их речи, хотя они были продублированы на русском языке. У одного - настолько витиеватая, что ускользает смысл, у другой - от волнения очень сбивчивая и непоследовательная. Под стать им и реплики отдельных членов Совета.
В целом, впечатление такое, что та информация, что прозвучала на заседании, дана для отвода глаз, а настоящую мы так и не узнаем. Поэтому предупреждаю, что ясности я вам своим материалом не добавлю, поскольку на заседании, похоже, такая цель и не ставилась. Казусы начались уже с самого начала.
Татьяна Боброва. Я предложила бы провести сегодня закрытое заседание Совета, поскольку в некоторой степени, это внутреннее дело Совета, а разговоров по городу уже ходит достаточно, мне кажется. Еще вопрос, с чьей подачи искаженная информация эта по городу гуляет, и шоу устроено.
Валентина Томашкова: Совет избран жителями, и нет здесь ничего такого, что нам надо скрывать.
Владимир Мохов. Я бы поддержал Томашкову. Раз, как здесь было сказано, «по городу гуляет искаженная информация», тем более нужно присутствие представителей общественности и журналистов, чтобы ее было меньше.
Хотели было уже голосовать за то, чтобы попросить выйти прессу и «гостей», как выразился мэр, но внесла ясность юрист самоуправления, отметив, что Совет не может делать свои заседания закрытыми. И «гостям», то бишь, прессе и представителям общественности, позволили остаться в зале. Этот эпизод оставил недоумение: неужели нельзя было раньше проконсультироваться с юристом? И тем более странно, что предложение исходило от члена Совета, которая сама является редактором газеты. Спонтанно возникает мысль о желании монопольного владения информацией.
Докладчиком по вопросу выступил сам мэр. Наконец, прозвучала официальная версия, что стало основанием для выражения политического недоверия вице-мэру.
Витаутас Рачкаускас. Мы рассматриваем сегодня не очень приятный вопрос, но, к сожалению, это приходится делать. Вице-мэр, решением Совета, делегирован (докладчик почему-то упорно называл вице-мэра в мужском роде, может, в этом был какой-то смысл, так что, филологи, извините.- З.Ш.) для работы в 6 различных институциях, в том числе, в Комиссии по снятию с эксплуатации ИАЭС. Эта комиссии после выборов осталась единственной, через которую еще можно решать какие-то социальные вопросы, по поддержке мелкого и среднего бизнеса, по кофинансированию проектов нашего самоуправлений. Данная комиссия заседала в ноябре прошлого года, и после ее заседания мы собрались с вице-мэром, и мною был намечен план, какие должны быть направлены письма в различные институции для того, чтобы началась работа по формированию плана 2010 -2015 г.г., и апеллировать к членам Сейма, чтобы нам выделили из фонда снятия с эксплуатации определенные средства, как это было до сих пор (в последнее время они доросли до 4,5 млн. Лт.). И сейчас создалась ситуация, что после всех этих намеченных работ мне, к сожалению, удалось только в конце февраля «вымучить» все-таки несколько писем, которые были отправлены.
В начале марта было очередное заседание комиссии, но на данный момент информации о нем я не имею, и общения с комиссией у нас практически нет. Так как бюджеты начинают формироваться уже с июня-июля и представляются правительству в общем виде где-то в августе, я имею большие опасения, что мы потеряем эти средства.
Другой момент. Есть недоверие, по крайней мере, у меня к вице-мэру, и я высказал его еще в августе прошлого года, но выводов, как таковых, не последовало. А все началось еще раньше, когда 2,5 года назад был праздник города, и ответственный за его организацию был вице-мэр. Шла речь о том, чтобы при встрече гостей были и члены Совета, все-таки не должен один мэр встречаться и разговаривать с пребывающими на праздник гостями. Вице-мэр сказал, что всех членов Совета он обзвонил. Но почему-то никого из них не было. И потом, когда я стал звонить сам, услышал: нам никто ничего не говорил. И после этого я стал перепроверять, как выполняются мои поручения.
Не так давно тоже был эпизод. Так как я, согласно новому Закону «О местных самоуправлениях», я выведен из комитетов и не присутствую на них, я попросил вице-мэра представить мне информацию о заседании комитета контроля. У меня была другая информация, и я сказал: «Там же было не так». «Нет, так», - был ответ. Имелась диктофонная запись, я ее прослушал, и оказалось, что там было не так, как представил вице-мэр. Когда я сказал об этом вице-мэру, услышал: «Ну, так или не так, что ты цепляешься?». (Что именно было так, или не так, осталось ведомо только мэру и вице-мэру.-З.Ш.)
Такие условия работы, когда есть недоверие, не должны быть. Можно много говорить на эту тему, но все-таки не в детском садике мы находимся, и не в песочнице играем.
Можно вспомнить много моментов с теми же школами. После объединения «Atžalyno» и «Ateities» в Draugystės, на первосентябрьской линейке вице-мэр поздравил учителей и учеников и сказал: «Все, больше никаких реформ у вас не будет». Давать такие обещания – слишком ответственно. Я никогда не говорю за весь Совет, какие могут или не могут быть решения. Это просто невозможно знать заранее.
А во время эпопеи со школами проявлялось просто неуважение не только ко мне, но и к другим членам Совета, когда принятые решения назывались, мягко говоря, неправильными, информация предоставлялась сообществам школ в таком ракурсе, мол, вас обманывают, то есть, подразумевалось, что большинство в Совете, которое приняло решение о школьной реформе, просто-напросто лгуны. Это, я считаю, недопустимым.
Затем к трибуне вышла Даля Штраупайте. Выраженное мне политическое недоверие – это, конечно, большой удар для меня, - начала она свое выступлении - Уволить с такой формулировкой человека, всю жизнь проработавшего в политике! И что самое странное: ни Совет, ни мэр до сих пор не указывали мне на мои ошибки и мои неправильные действия.
Да, у меня было другое мнение по поводу реорганизации школ. Но разные мнения – это один из принципов демократии.
Я всегда искренне старалась делать свою работу, занималась многими сферами деятельности, ежедневно принимала людей и всегда старалась решить вопрос до конца. Встречалась с жителями, занималась их проблемами. Может, эта моя работа не так видна, но она направлена на человека, его нужды.
Сегодня мэр конкретно указал на мои недостатки. Попробую прокомментировать эти замечания. Да, я работала во многих комиссиях. По каждой у меня готовы отчеты.
Самая главная комиссия- это по закрытию ИАЭС, в которой я работаю совсем недавно. На прошлом заседании я выступала с докладом, подготовить который мне помогали специалисты нашего отдела стратегического планирования. Я там сказала, что 1, 8 млрд. литов европейских денег, выделенных на закрытие атомной станции, отданы не Висагинасу, а истрачены на другие нужды, что наши деньги использованы не по назначению.
Насчет праздника города. Я поручила обзвонить членов Совета секретарю, у меня не было времени сделать это самой. Потому что я была занята другими делами, как раз по организации праздника.
Ну, а что касается заседания комитета, то, во-первых, это был не комитет контроля, а комитет социальных дел. А суть вопроса и вовсе не принципиальная - мэр спрашивал, на каком языке, литовском или русском, делал информацию представитель аудита. Ну, не помню я, на каком языке он это делал!
Владимир Мохов. Даля, ты вот демократию понимаешь как свободу мнений. Разве кто против? Ты имеешь право на свое мнение, как и все, здесь сидящие. Но когда Совет уже принял решение, то мэр и его заместитель должны претворять его в жизнь. Так я понимаю демократию. А если вице-мэр не согласен с этим решением, он должен уйти в отставку и проводить свою личную политику. Ну, не может быть двух линий политики, когда одну проводит мэр, а другую вице-мэр.
Даля Штраупайте. Я не проводила другую политику, я защищала другую сторону. А разве правильно, что было просто отброшено решение рабочей группы, заседавшей несколько месяцев, что было проигнорировано совместное решение директоров школ?
Владимир Мохов. Надо ли так понимать, что если мы тебя оставим на этой должности, то также будешь вести свою политику? И защищать другую сторону?
Светлана Бабуева. Если Совет проголосует против этого проекта, значит, насильно заставит мэра работать с человеком, которому он не доверяет. Как вы представляете работу в таких условиях?
Расстроенная Даля Штраупайте не смогла четко ответить на эти вопросы. Волнение сделало ее уязвимой, а уколы сыпались один за другим. Ловили на каждом неудачном слове.
Валерий Морозов. Посмотрел одну из наших городских страничек и форум. Не скажу, что много участников там было, но накопилось некоторое количество отзывов. Вы знаете, что меня поразило? 80 процентов – это отрицательные отзывы о работе вице-мэра. Удивило, что на данный момент в поддержку Дали Штраупайте не наберется и 20 процентов. Это грустная статистика.(?). (Речь, по-видимому, идет о нашем сайте и о комментариях на нем. Сильно сомневаюсь в верности этих цифр. Если кому из читателей не лень, можете посчитать действительное количество отрицательных и положительных отзывов. Ну, а если, подсчеты В. Морозова верны, то надо отметить хорошую работу господ, скрывающихся под псевдонимами Ворчун и Osik1. Они очень постарались, чтобы появились эти 80 процентов. Как модератор сайта, скажу, что специально кампанию по защите Штраупайте никто не организовывал, а за все это время были сняты всего три комментария оскорбительного или обвинительного толка, но они были направлены не в адрес вице-мэра. И еще добавлю, что, в принципе, делать какие-то обобщения и оценки на основе читательских комментариев просто некорректно, это не голосование и отнюдь не статистика. Н, если уж у г-на Морозова возникло такое желание, то надо было провести анализ диалектично, то есть, посчитать также количество отрицательных отзывов в адрес мэра и Совета и представить эти данные коллегам как информацию к размышлению.- З.Ш.)
На заседании в прениях также выступил Римантас Кумпис. В перерыве мы попросили его вкратце изложить содержание его выступления. Вот что он сказал: «К счастью, наша фракция крестьян-народников в это большинство не входит. И вообще, то, что здесь происходит, нам странно видеть.
Я понимаю разницу между трудовыми отношениями, которые определяет Трудовой кодекс ЛР, и должностями, занимаемыми по принципу политического доверия, но не согласен с тем, что вице-мэру предъявляют здесь обвинение, что она, якобы, не справилась с работой. Я бы мог привести столько же или даже больше фактов, что она работала хорошо. Но я уважаю политическое мнение большинства, которое оказало ей недоверие.
А Дале я сказал: я не был в твоем избирательной списке, но я тебя поддержу и буду голосовать за то, чтобы ты дальше работала.
Я задал вопрос мэру, все ли способы разрешения конфликта до вынесения вопроса на Совет были рассмотрены. Он ответил, что все. Но я считаю, что это не так. Если бы мэр не хотел войны, он нашел бы другие пути. На мой взгляд, они могли нормально меж собой разобраться, и мы не имели бы сегодня такое заседание, которое неприятно всем. Названные сегодня причины недостаточны, чтобы увольнять человека с такой формулировкой. Можно было выбрать другую форму увольнения, вариантов достаточно».
Леонид Гурин. То, что мы имеем проект решения с 14 подписями, говорит о том, что вопрос, практически, решен. Я не думаю, что взрослые люди, которые подписались вчера, сегодня будут отказываться от своего мнения.
Я хочу сказать по процедуре увольнения. У нас, у производственников, уволить человека –это целая проблема, если он, конечно, не алкоголик и не прогульщик. Это серия выговоров, предупреждений, строгое соблюдение сроков и т.д. Если действительно решаем судьбу человека одним только голосованием, то, может, не стоит так спешить. Во-первых, у вице-мэра есть свои обязанности, ей нужно время для того, чтобы упорядочить и передать дела. И, во-вторых, действительно, человеку нужно время на трудоустройство.
У меня предложение: изменить дату увольнения, дать Д. Штраупайте время хотя бы на передачу дел по службе и на поиски работы.
Витаутас Рачкаускас. Трудовой кодекс для политических должностей не действует. Для передачи дел времени не надо совершенно. А давать месяц на трудоустройство… Зачем? Человек получит выходное пособие, компенсации за отпуск и будет иметь время для поиска работы.
Валентина Томашкова. Факты, которые здесь представлены в укор вице-мэру, я считаю, выеденного яйца не стоят.
Ну, вот, пожалуй, и все обсуждение. Исход дела должно было решить голосование. Большинством решили сделать его закрытым, избрали счетную комиссию в составе: Д. Подчернина, В. Томашковой, В. Мохова, В. Абрамонене, Р. Черновене. Члены Совета получили инструктаж по подзабытой процедуре тайного голосования и отправились к кабине, установленной в соседнем зале.
Председатель счетной комиссии В. Абрамонене огласила результаты: за увольнение Д.Штраупайте проголосовали 14 членов Совета, против 8. Один участник голосования поставил крестики в обеих клетках, то есть, и «за», и «против». Вряд ли это было сделано по ошибке. Тогда что он хотел этим сказать?
Зоя Шупаева
