Кризис провоцирует распад глобальных рынков
В итоге мы неминуемо увидим возрождение независимых технологических зон :::Я уже неоднократно говорил о том, что расчет межотраслевого баланса (МОБ) США показывает неизбежность существенного спада американской и мировой экономик, поскольку значительная часть спроса создана за счет искусственных, внеэкономических факторов, точнее, факторов, которые лежат вне системы нормального оборота денег, товаров и услуг. Когда этот расчет делался (в 2001 году, впервые опубликован в начале 2002 года, повторно — в нашей книге «Закат империи доллара и конец «Pax Americana» в 2003 году), еще были вопросы об источниках этого спроса, сегодня это уже окончательно понятно: это кредитная (на первом этапе) и денежная эмиссия и постоянное снижение стоимости кредита.
На сегодня эти источники исчерпаны и, соответственно, нас неминуемо ждут серьезное падение спроса и снижение ВВП практически всех стран мира, включая в первую очередь США. Если исходить из нашего анализа МОБ, то уровень падения составляет примерно 30— 35% для мировой экономики (и для России), около 50% для Евросоюза (в целом) и несколько более 50% для США. При этом главная критика нашего анализа сводится к тому, что экономика сегодня сильно изменилась, большая ее часть — это финансовые инструменты, основная прибыль делается в сфере услуг и, тем самым, межотраслевой баланс больше не работает.
Мы, разумеется, с этим категорически не согласны, в первую очередь из— за того, что суть конечного спроса не изменилась — реальный доход в экономике возникает только из— за его перераспределения среди других субъектов экономической деятельности. Теоретически (и тут мы согласны с монетаристами) эмиссия должна вызывать инфляцию. Однако в реальности этого часто не происходит, и реальной экономической причиной этого является учет все более и более дальнего спроса.
Грубо говоря, если взять любой финансовый актив и посмотреть, чем он обеспечен, то мы уткнемся в другие финансовые активы, потом — в следующие, но на конце цепочки обязательно будет конечный спрос — со стороны домохозяйств или государства. Но вот когда этот спрос будет осуществлен, через три года или через пять лет, — не ясно. Так вот, рост финансовых активов без инфляции возможен благодаря тому, что конечный спрос учитывается (капитализируется) на все больший и больший срок вперед. Разумеется, с учетом того, что он не будет падать.
И вот он начал падать, поскольку несколько десятилетий искусственно накачивался, но механизмы этой накачки исчерпались и, как следствие, реальное наполнение до того, в общем, относительно обеспеченных финансовых продуктов начало падать. Но поскольку эти продукты очень сложные, то точно сказать, какой актив насколько обеспечен, практически невозможно. Это и создает вакханалию на рынках, споры об обоснованности рейтингов компаний и конкретных финансовых инструментов и т. д., и т. п.
На эту тему можно говорить долго, плодотворно и весело. Достаточно послушать тех наших рыночных экспертов, которые вышли в публичное поле, — например, Степана Демуру или Сергея Егишянца (когда он начинает анализировать конкретные рынки у себя на форуме). Но нас сегодня волнует не эта тема, а несколько другая. А именно: можно ли привести оценку возможного падения ВВП, скажем, США, не используя МОБ? Уж коли есть сомнения, так ли он эффективен сегодня, как 40 лет назад.
Мне кажется, что это возможно, и вот какой можно привести аргумент. Уж коли ключевым вопросом сегодня является конечный спрос, то можно предположить, что, во-первых, время его капитализации, которое сильно выросло за последние десятилетия, упадет до средних исторических величин, а во-вторых, что ключевым элементом масштаба экономики США станет величина реально располагаемых доходов американских граждан. Сегодня, кстати, она составляет порядка $11 трлн. А реально располагаемые доходы образуются в первую очередь за счет заработной платы, хотя не следует сбрасывать со счетов и бюджетные пособия, особенно после того, как их серьезно увеличил Обама.
На графике хорошо видны послевоенный бум, кризис 70— х годов, но вот далее начинается постепенное восстановление, и зарплаты выходят на уровень, лежащий выше пика начала 70-х годов. Но этот результат достигнут в т. ч. за счет изменения методологии расчета инфляции, а оценки по старым методикам дают совсем иную картину: начиная с 80-х годов темпы спада реальных затрат стали меньше, чем в 70— е годы, но этот спад продолжился, и сегодня зарплаты соответствуют уровню конца 50-х годов.
Когда мы впервые сделали этот вывод, он, как обычно, подвергся критике ортодоксальных специалистов по «экономикс», однако тут пришло подтверждение из— за океана. В России была переведена книжка Роберта Райха «После— шок. Экономика будущего» (в оригинале — «Aftershok. The next economy and America’s future»), в которой наш вывод подтверждался. И по этой причине приведенное утверждение мы будем считать доказанным.
Отметим одну тонкость: для макроэкономики важны не столько зарплаты, сколько доходы домохозяйств, а они выше, чем средние зарплаты, поскольку в среднестатистической семье работает больше одного человека. Так вот, этот показатель за последние 50 лет существенно вырос (до 1,5), так что средний доход домохозяйства находится сегодня на уровне 1963— 64 гг. Напомним, что средняя годовая зарплата в США составляет примерно $40 000, т. е. среднее домохозяйство получает около $60 000. Впрочем, в указанной книге можно прочесть и про эту тонкость, и про многие другие.
Но, в любом случае, можно сделать несколько правдоподобных гипотез. Первая состоит в том, что время, на которое капитализируются расходы домохозяйств, в процессе кризиса существенно сократится — просто потому, что вырастут риски. На самом деле оно обычно падает ниже среднестатистических уровней, но мы предположим, что у нас такого не будет.
Вторая заключается в том, что в условиях кризиса роль внешнего фактора в экономике США будет сокращаться. А это значит, что им можно пренебречь по сравнению с другими.
Третий — что все остальные принципиальные экономические показатели (например, уровень сбережений) вернутся к своим средним значениям (хотя обычно по итогам кризиса они принимают максимально пессимистические с точки зрения совокупного спроса показатели: например, сбережения существенно подскакивают).
Так вот, в этом случае уровень расходов домохозяйств сможет обеспечить ВВП США на уровне начала 60-х годов. Уровень падения каждый может сосчитать сам, как и следствия для отдельных рынков. Например, фондовый рынок при этом должен упасть примерно раза в три, до уровня 4000 (с учетом падения покупательной способности доллара). Отметим, что это мы еще не учли масштаб падения спроса при кризисе. Это только при исчезновении стимулирования, а на самом деле все будет еще хуже!
Впрочем, тут есть некоторые тонкости. В частности, структура спроса с тех пор сильно изменилась. Различного рода страховки и прочие обязательные платежи существенно выросли, появились дополнительные расходы (например, на информационное обеспечение), которые раньше вообще никак не учитывались. Как учесть это обстоятельство, пока непонятно. Тут нужны специальные исследования, в т. ч., возможно, требующие социологических опросов, так что тут я пока ничего говорить не буду, но понятно, что доля этих расходов по мере падения уровня жизни населения будет падать — но до конца, т. е. до уровня 60-х, конечно, не доберется.
Но, в любом случае, этот анализ никакого отношения к МОБ не имеет: это — очень простые рассуждения, апеллирующие к логике «спрос — предложение». Разумеется, тут тоже можно спорить, поскольку и структура спроса, и уровень кредита, и внешнеэкономические факторы сегодня существенно отличаются от уровня 60-х годов. Но как оценка эта цифра вполне может быть принята — особенно с учетом того, что она идеально сочетается с данными, полученными из оценки МОБ.
Есть еще одно важное обстоятельство, на которое хотелось бы обратить внимание как на следствие упомянутых процессов падения спроса. Дело в том, что еще Адам Смит в конце XVIII века отметил, что уровень разделения труда в той или иной замкнутой экономической системе ограничен размерами рынка, который она контролирует. Сегодня в мире нет замкнутых систем, рынки глобальны, но мы видим, что экономический кризис активно провоцирует усиление экономической автаркии (пресловутые «валютные войны» и эмиссия тому примеры), так что в процессе кризиса, скорее всего, крупные государства можно будет считать квазизамкнутыми экономическими системами. В том смысле, что роль трансграничных потоков для них будет все меньше и меньше.
И в такой ситуации неизбежного снижения спроса мы неминуемо увидим снижение уровня разделения труда и, как следствие, возрождение феномена предыдущих веков, который, казалось бы, уже изжит в XXI веке, — независимых технологических зон. В 60-е годы таковых в мире было две (советская и западная), по итогам кризиса, возможно, их станет больше, хотя внутренний уровень разделения труда в них может опуститься еще ниже. В любом случае, мне кажется, что именно этот феномен, процесс образования и развития (а также состава) новых технологических зон, сегодня является самым интересным в современной экономике.
Хазин Михаил Леонидович
Изображение: график официальной заработной платы за послевоенные годы
KMnews
