Обыкновенное чудо
Как Эстонии удалось стать страной триумфальной свободы слова. :::25 января организация «Репортеры без границ» опубликовала свой традиционный рейтинг свободы прессы. Россия привычно заняла в нем одно из нижних мест, упав на два пункта по сравнению с прошлым годом (со 140 на 142). Но гораздо интереснее оказались передвижения бывших союзных республик — а точнее, стран Балтии.Литва и Латвия потеряли 18 и 20 пунктов соответственно (первая упала с 13 на 31-е, а вторая — с 30 на 50 место), а вот Эстония неожиданно для всех оказалась на третьем месте, прибавив по сравнению с 2010-м годом шесть пунктов. Со стороны прорыв Эстонии на вершину, которую уже много лет оккупируют скандинавские страны, выглядит довольно странно, особенно по сравнению с «проседанием» ее соседок.
Удивились триумфу свободы слова в стране и сами эстонские журналисты: «Нам действительно никто не диктует, что и как писать, но столь высокое место в рейтинге— неожиданность для нас. Тем более что никаких столь уж существенных изменений в плане свободы слова за последний год не произошло», — прокомментировала выход Эстонии в тройку лидеров главный редактор русских порталов эстонского издания Postimees Олеся Лагашина.
Более того, в ноябре 2010 года парламент Эстонии принял так называемый закон Ланга о защите источников. Его положения обязывают журналистов раскрывать, от кого они получили те или иные сведения. В знак протеста против готовящегося законопроекта ведущие эстонские издания вышли с пустыми полосами. «Закон Ланга был воспринят как попытка обуздать свободу слова в Эстонии, попытка властей «закрутить гайки». Да, его приняли, но я не помню ни одного случая, чтобы он применялся», — рассказывает Лагашина.
Критерии отбора
Специалисты «Репортеров без границ» составляют свой рейтинг, основываясь на результатах опроса журналистов, правозащитников, исследователей-социологов и юристов в тех странах, которым выставляется оценка. Рассылаемая респондентам анкета содержит несколько десятков вопросов (в этом году — 44), касающихся различных аспектов осуществления журналистской деятельности. Ответы на вопросы должны выявить возможные случаи насилия над журналистами или их неправомерного задержания, факты давления на прессу со стороны властей или каких-либо других заинтересованных сил, наличие цензуры или самоцензуры, «перекосы» в сторону освещения или, наоборот, замалчивания определенных тем. Кроме того, анкета включает вопросы о законодательстве в сфере СМИ, о разнице в освещении событий государственными и частными медиа (если последние существуют), а также распространенности в стране интернета и интернет-СМИ. На основании анализа присланных ответов каждой стране выставляется сумма баллов, определяющая место в рейтинге.
Страны Балтии всегда занимали неплохие позиции, однако Эстония неизменно оказывалась выше, причем с каждым годом отрыв увеличивался. Как получилось, что государства, 20 лет назад вышедшие из СССР с приблизительно равным потенциалом, так далеко разошлись по такому важному параметру, как свобода слова? Для наглядности сосредоточимся на максимально отстоящих в рейтинге странах — Эстонии и Латвии.
Насилие и интернет
Один из важнейших определяющих параметров опросника «Репортеров без границ» — это задержания, аресты, похищения и даже убийства журналистов из-за их профессиональной деятельности. Сюда относятся как заказные убийства, так и смертельные ранения, полученные репортерами в зонах военных действий. Не в последнюю очередь именно из-за этого параметра Россия, где насилие над журналистами — привычная вещь (для примера можно вспомнить избиения Бекетова и Кашина), никак не может выбраться из замыкающих списка. Для мирных стран Балтии, не являющихся авторитарными диктатурами, избиение или, не дай бог, убийство репортера — нечто экстраординарное. Правда, в 2010 году в Латвии был застрелен издатель русскоязычной газеты «Миллион» и вице-мэр города Даугавпилса Григорий Немцов. Расследование показало, что убийство, скорее всего, не было связано с его издательской деятельностью, но сам факт мог способствовать падению Латвии в рейтинге.
Как минимум один критерий, по которому Эстония стабильно обгоняет Латвию, да и Литву — это распространенность интернета. Большая часть страны охвачена Сетью, причем подключение часто бесплатное (например, вай-фай в кафе), а доступ широкополосный. Во многом такая доступность интернета объясняется размерами страны — по площади Эстония заметно уступает своим соседкам по балтийскому побережью. Возможность беспрепятственно перемещаться по всемирной паутине очень высоко оценивается составителями рейтинга. Столь трепетное отношение легко объяснимо: в Сети люди могут оперативно узнавать то, о чем молчит телевизор и не пишут газеты. Во многом благодаря интернету стали возможны арабские революции, которые либеральный Запад рассматривает как безусловное благо.
Экономика
«У Эстонии в последние 10-15 лет сложился имидж чуть ли не скандинавской страны, где бесплатный быстрый интернет, все работает и нет никакой коррупции», — комментирует разницу в рейтинге стран Балтии главный редактор русской редакции портала DELFI Анатолий Голубов. Параллель с благополучной Скандинавией, кажется, навечно «прописавшейся» в первой десятке списка, не случайна. По сравнению с Латвией и Литвой экономическая ситуация в Эстонии, действительно, относительно стабильна. Крошечная страна вырвалась в прибалтийские лидеры благодаря стремлению войти в зону евро. Для того чтобы вписаться в общеевропейские стандарты, эстонцы активно перекраивали свою экономическую систему и даже изменили конституцию. В итоге сейчас эстонские издания финансово чувствуют себя куда более вольготно, чем их латвийские или литовские коллеги.
Экономическая свобода прессы естественным образом ведет и к ее независимости. «В отличие от, например, Латвии, у нас нет олигархий, которые борются между собой за власть и пытаются различными способами влиять на СМИ», — объясняет корреспондент отдела расследований эстонской газеты Postimees Арго Идеон и добавляет: «Конечно, политические партии хотят, чтобы пресса писала о них исключительно в позитивном ключе, но у них нет рычагов, чтобы добиться этого».
В Латвии ситуация не такая радужная: «После экономического спада, который у нас был, любой журналист, имеющий ипотечный кредит, десять раз подумает — остаться ли ему совершенно свободным журналистом и лишиться работы или все-таки выплатить кредит», — грустно констатирует Анатолий Голубов. Наконец, небогатым латышским газетам зачастую не по карману финансировать репортеров, занимающихся расследованиями, благодаря которым общество узнает о коррупции или нечистоплотности власть имущих. «Когда журналист проводит расследование, он может не писать материалов несколько недель или месяцев, а платить ему нужно. У меня просто нет денег, чтобы поддерживать такие направления», — сокрушается главный редактор латвийской газеты Diena Илмар Знотиньш. Политика Еще одно отличие Эстонии от соседних прибалтийских государств — относительно стабильная политическая система. «Речь идет не о стабильности руководителей, а о стабильности парламентской системы как таковой», — уточняет Идеон в ответ на замечание о том, что, например, в России в эпоху политической стабильности рейтинг свободы прессы в лучшем случае оставался на месте, а то и падал. По словам эстонских журналистов, у них невозможна ситуация, когда одно и то же событие диаметрально противоположным образом подается госканалами и частными телекомпаниями или интернет-СМИ (или вообще не освещается на «официальном» ТВ). Как объясняет Лагашина, ни на сотрудников госканалов, ни на работников частных СМИ не оказывается давления, поэтому колоссальной разницы в подаче инфоповодов и не бывает, хотя по некоторым вопросам встречаются достаточно серьезные расхождения. Возникающие спорные случаи рассматривает Совет по прессе, но это профессиональное журналистское объединение, так что о давлении сверху тут речи не идет.
В Латвии ситуация отличается не сильно. «Как такое может быть? — с удивлением переспрашивает Знотиньш. — В этом случае немедленно начнется обсуждения в интернете, в соцсетях, обман сразу станет очевиден». И в Эстонии и в Латвии оппозиционные политики не только появляются на эстонском и латвийском ТВ (в том числе и государственном), но и регулярно участвуют в дебатах с провластными деятелями. В Латвии этот процесс идет даже более активно, так как различные политические силы сражаются за власть и поэтому отчаянно стремятся попасть в «ящик».
Языки
Благодаря более или менее стабильной политической и экономической ситуации нет кровной вражды и между эстоно- и русскоязычными СМИ. «Конечно, отбор тем и акценты отличаются — например, эстонские СМИ гораздо меньше внимания уделяют проблемам русского языка в школах и освещению событий в России, причем к последним они куда более критичны. Но в остальном совсем уж разительных отличий нет», — рассказывает Лагашина. Кардинальной разницы в освещении основных событий нет и в латвийских СМИ, издающихся на русском и государственном языках. Однако расхождений между ними все же больше, чем в Эстонии — из-за финансовых сложностей латвийские русскоязычные СМИ, часто имеющие связи с российскими политическими движениями, гораздо больше зависят от них и, соответственно, чаще транслируют пророссийские позиции. Кроме того, в случае потери работы журналистам таких СМИ сложнее устроиться на новое место. Отсюда их большая сговорчивость в том, как надо подавать те или иные темы.
Недостаток денег сказывается и на работе русскоязычных СМИ в Эстонии — у них намного меньше возможностей проводить журналистские расследования. Страдает и оперативность — большинство новостей от госорганов поступает в форме пресс-релизов на эстонском языке. На их перевод необходимо время — и, опять же, средства.
Динамика
Таким образом, ответ на вопрос о причинах необычно высокого места Эстонии в рейтинге свободы прессы очень прост: этой маленькой стране удалось построить более или менее демократическое общество и относительно стабилизировать экономику. Латвия и Литва спустились вниз из-за того, что в условиях шаткой политической системы и постоянных финансовых трудностей СМИ, которым надо выплачивать зарплату своим сотрудникам, намного сложнее сохранять объективность и независимость. А получить влияние на прессу в условиях борьбы за власть хотят очень и очень многие. «Любой рейтинг что-то отражает, если в нем используются сравнимые данные и методика, по которой они сравниваются, не может дать каких-то заранее ожидаемых ответов, — объясняет медиаэксперт Василий Гатов. — Конкретное место в этом рейтинге имеет гораздо меньшее значение, чем зона, где находится страна, и динамика ее движений по рейтингу. Почетно быть в верхней трети — в этих странах прессе работать комфортно и легко, она обладает влиянием и защищена законами. Если страна попадает в середину — значит, она либо скатывается вниз, либо растет, тут надо смотреть на динамику.»
На сегодняшний день латвийские журналисты не чувствуют явного давления: «Никто и никогда не принуждал нас писать или не писать что-то. Были какие-то скандалы, когда закрывали редакции или журналистов пытались засудить за их статьи, но ни одного приговора по статье «клевета» не было. Создается впечатление, что эти истории никак не сказались на общей работе латвийских СМИ», — говорит Голубов, но не исключено, что он ошибается. Отрицательная динамика в рейтинге может указывать, что постепенно ситуация ухудшается. Скандалы периодически происходят даже в самых благополучных странах, но при отсутствии сбалансированной политической и экономической системы «лодка» может забрать не в ту сторону, и тогда подобного рода истории станут обыденной практикой.
Lenta.ru
